Читать книгу "Время умирать. Рязань, год 1237 [СИ] - Николай Александрович Баранов"

прибрежной полосы. Ратислав бросил копье — тесно стало, не развернуться с ним, рубился мечом. Первуша с Годеней по бокам, сомкнулись с ним колено к колену. Правее Годени — княжич со своим меченошей, дальше, выкрикивая ругательства по-половецки, машет саблей Гунчак. Пока все живы и даже, вроде, не поранены. Потихоньку даже движутся вперед, но только за счет выбывших из строя татар.

Такой бой может продолжаться долго, лихорадочно думал Ратьша. А времени нет — скоро сюда подтянутся другие татарские отряды, зажмут, порубят. И от этих не оторваться — не дадут, повиснут на хвосте, задержат. Опять-таки за это время до них доберутся припоздавшие пока враги. Надо как-то успеть разобраться с вот этими храбрецами.

Он опять мысленно выругался. Потом его осенило. А чего они бьют татарам в лоб? Это те, на своих некованых лошадях боятся выезжать на лед, а им-то на подкованных чего бояться? Тоже, конечно, можно грохнуться, но тут надо, что б сильно не повезло.

Для задуманного, нужно выйти из схватки. Ратислав натянул узду жеребца. Буян гневно захрипел, но послушался — сбавил напор. Годеня с Первушей поняли своего боярина — тоже придержали коней. Годеня перехватил узду коня княжича Андрея. Поняв, что требуется, с другой стороны княжича придержал Воеслав. Вышел из боя и Гунчак. Их обтекли воины из задних рядов, жаждущие добраться до ненавистного врага и рьяно заработали мечами.

Ратьша пробился к левому краю своего отряда, добрался до реки, выехал на лед. Его свита последовала за ним. Вошедшего в раж Андрея, придерживали Годеня и Воеслав. Тот ругался на них последними словами, которых княжичу и знать-то, вроде, было не положено. Ругался громко, перекрикивая шум боя. Ратислав легкой рысью проехал по льду в хвост отряда, вывел оттуда на лед десятков семь всадников, двинулся в голову к месту схватки, забирая левее. Когда они поравнялись с вытянувшимся змеей татарским отрядом, до него оказалось саженей сто. Татары никак не реагировали на появление правее себя каких-то всадников. Может, не видели? Вряд ли — почти совсем рассвело, только морозная дымка, поднимающаяся со льда, не давала, должно, толком их рассмотреть. А, может, решили клятые, что это к ним подмога подошла? Ну, им же хуже.

Ратьша построил воинов в один ряд. Нацелив их в правый бок татарского отряда. Плотно поставил, колено к колену. Поскольку в схватке они пока не участвовали, у всех имелись копья.

— Вперед, — приказал он, пристраиваясь со своими ближниками на левом краю строя и погнал Буяна вперед.

Пошли сразу вскачь — до татар расстояние небольшое. Те, наконец, поняли, что приближаются к ним вовсе не их соплеменники и засуетились, разворачивая коней навстречу, выставляя копья, прикрываясь щитами. Десятка полтора даже рискнули выехать на лед и погнать коней навстречу. Кончилось скачка для этих удальцов не слишком хорошо: половина коней, поскользнувшись, грянулась на лед, оставшихся смяли и опрокинули несущиеся в атаку рязанцы.

Удар в бок татарскому отряду получился славный: набравшие разгон, идущие плотным строем, пусть даже и в один ряд, русские смяли стоявших на месте вражьих всадников на всем протяжении удара. Справа поднажали рязанцы, наступающие по берегу и степняки не выдержали. Те, кто уцелел, начали разворачивать коней, подставляя спины кинувшимся в погоню русским. Ратислав не зря встал слева атакующего строя. Теперь он оказался в первых рядах преследователей. Дав воинам отвести душу в рубке бегущих, саженей через триста Ратьша начал придерживать Буяна, подняв десницу вверх, заставляя и несущихся за ним воинов замедлять шаг своих скакунов. Те послушались — помнили, что основная их задача, это защита беглецов.

Остановились, развернули коней, двинулись рысью к тому месту на берегу, где должны были прорубаться сквозь прибрежные заросли рязанские беглецы. Пока ехали внимательно поглядывали по сторонам — не видно ли новых татарских отрядов. Но пока все было тихо. Похоже, прорыв оказался для врага полной неожиданностью.

Рассвело окончательно, но на смену ночной темноте пришел густой туман, севший на протяжение всего речного русла. Захватил он и Заокский берег. Темнели сквозь молочную мглу крепостные стены Рязани на высоком правом берегу, да поднимались столбы дыма от пожаров в Столичном городе. Оттуда все еще были слышны страшные звуки продолжавшейся до сих пор резни. Ратьша скрипнул зубами, сдерживаясь, чтобы не погнать своих людей на помощь. Бесполезно — со стороны реки крутой берег с затворенными воротами. Обойти и ударить справа, от Южных ворот, там, где в город прорвались татары? Не дадут — не все они кинулись в город, кто-то остался караулить снаружи, остановят и порубят-постреляют малую горстку его воинов. Опять же, есть приказ Великого князя: спасти наследника и порученных его защите беглецов. Этим помочь пока можно…

Добрались до места в зарослях, куда все еще продолжали втягиваться последние, уже едва бредущие, старики, Ратислав остановил отряд. Здесь уже гарцевали всадники, посланные вправо от места прорыва, над которыми Начальствовал Прозор. Увидев воеводу, он неспехом подъехал, доложился:

— С нашей стороны саженей на триста никого. Только брошенный стан на десяток шатров. Видно, спужались нас татары, подумали большой силой идем, ушли. Но я дозорных там оставил, упредят, ежели что. И со стороны реки дозоры выслал.

— Хорошо, — одобрил действия старого воина Ратьша.

Наконец, бредущие самыми последними поддерживающие друг друга, старик со старухой скрылись в зарослях. Мужики, караулившие у прорубленного прохода, замахали руками ратьшиным воинам. Ратислав еще раз огляделся. Не туман — туманище, в десяти шагах ничего не видно. Прислушался. Только шум из разоряемого стольного града глухо доносится сквозь белую мглу.

— Пошли, — приказал негромко.

Первым в прорубленный проход пошел отряд Прозора. Лошади ступали осторожно, выбирая место для шага — мужики рубили кустарник не под корень, осталось много пней-торчей. Двигаться можно было не больше, чем двум всадникам в ряд. Медленно, медленно! В любой момент могут подоспеть новые татарские отряды! Но и гнать коней нельзя — поломают ноги плохо будет. Ратьша со своими свитскими выехал на лед, чтобы слушать округу. Еще и туман звуки глушит! Но, ничего — во все три стороны посланы дозорные, упредят.

Отряд Прозора наконец втянулся в проход. В заросли пошли люди из отряда Ратислава. Так же нестерпимо медленно. Успело пройти около половины, когда справа послышался топот лошадиных копыт. Из тумана вылетели двое дозорных, несущихся по прибрежной полосе.

— Татары! Много! — выкрикнул один из них, осаживая коня возле Ратьши. — Идут по берегу!

— Сколько их? — стараясь говорить спокойно, спросил Ратислав.

— Туман, — уже тише ответил дозорный. — Не видно ничего толком. Но по топоту лошадей должно, несколько сотен.

— Далеко